Главный признак церковной общины – любовь

Каковы перспективы развития общецерковной социальной деятельности? Где найти необходимые ресурсы, и почему Церковь должна исполнять деятельное служение милосердия? На эти вопросы, которые сегодня интересуют многих священнослужителей, отвечаетпротоиерей Аркадий Шатов — председатель Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению:

Социальное служение заповедано нам Самим Христом. Господь говорит в Евангелии: что вы сделали одному из нуждающихся — вы сделали Мне (ср.: Мф. 25, 40). То есть служение ближнему — это служение Богу. Поэтому в центре церковной жизни — не только Евхаристия, не только молитва, не только изучение и проповедование слова Божия, но и дела милосердия: деятельная помощь тем, кто нуждается в такой помощи.

Хочу подчеркнуть: наша помощь ближним должна произрастать из любви, а не из формальной обязанности. Приход должен быть общиной, связанной духом любви. В общине не должно быть голодных, нуждающихся, одиноких, обездоленных. О них необходимо заботиться, как это было в первой христианской общине.
Естественно, эта деятельность не может ограничиться только рамками церковного прихода. История Церкви знает случаи, когда во время эпидемии, войны верующие люди помогали всем, кто в этой помощи нуждался.

Социальную деятельность нельзя навязать сверху, по приказу, как организуют армию. Но ее можно и нужно вдохновить, поддержать, и можно молиться, чтобы Господь Сам призвал к этому. Это понимает Святейший Патриарх, который, посещая социальные учреждения, говорит о том, что его побуждает к этому его сердце. Ему необходимо находиться рядом с этими нуждающимися людьми. А если кто-то последует его примеру, он будет очень рад. Но он не приказывает всем архиереям обязательно пойти на Пасху в детский дом или обязательно пойти к бездомным. Он сам это делает и ждет, что другие, увидев этот пример, последуют ему.
Для того чтобы активизировать в храмах благотворительность и социальное служение, у нас есть практически всё. Есть активные прихожане, воскресные школы, в которых детей можно научить в том числе и милосердию, и даже имеются, пусть меньше, чем хотелось бы, материальные ресурсы.

Но нужно поддерживать тех людей, которые совершают дела любви. Важно разъяснять необходимость социальной деятельности тем, кто к ней еще не приобщен: и мирянам, и священникам, и даже архиереям. Потому что некоторые священнослужители, выросшие в советские времена, не понимают, зачем Церкви нужна эта деятельность. Они считают, что инвалиды, больные, бездомные — это забота государства, и, кроме того, они считают, что у Церкви просят помощи только обманщики. И если начинать помогать, то эти обманщики соберутся вокруг Церкви. Конечно, в чем-то такие опасения обоснованы — потому что благотворительность, бывает, делает людей более расслабленными. Но я говорю не о той благотворительности, которая даст пьянице бутылку, а тунеядцу — возможность не работать. А о той любви, которая поможет не погибнуть беспомощным больным, людям, которые действительно не могут сами заработать, людям, которые попали в трудные условия.

Церковная община — это не только приход, но и вся Церковь. И она должна быть большой дружной семьей. В нашей Церкви есть богатые приходы и бедные — как есть богатые и бедные епархии. И как во времена апостольские собирались пожертвования для церквей, пребывающих в нищете (см.: 2Кор. 8, 1 — 9, 15), так и сейчас богатые храмы и епархии должны помогать тем, кто нуждается. По слову апостола Павла, не требуется, чтобы другим было облегчение, а вам тяжесть, но чтобы была равномерность. Ныне ваш избыток в восполнение их недостатка; а после их избыток в восполнение вашего недостатка (2 Кор. 8, 13–14).

Сегодня важнейшими задачами Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению являются обобщение и координация той работы, которая уже ведется в тысячах церковных общин по всей стране. Это позволит наладить обмен опытом и взаимопомощь между епархиями и отдельными приходами. Мы начали с создания оперативно пополняемой интерактивной базы данных об имеющихся в нашей Церкви начинаниях в сфере социального служения. По Москве такая база уже есть, она доступна в интернете на сайте «Милосердие.ру». Теперь этот опыт предстоит распространить максимально широко. Единая информационная база, кроме всего прочего, позволит благотворителям: и частным лицам, желающим отнести в храм какую-то небольшую материальную помощь, и представителям бизнеса, готовым пожертвовать существенные суммы, — сориентироваться, куда, на какое конкретно дело они могли бы направить свою помощь.

Надо распространять и технический, и духовный опыт дел милосердия, организовать обучение, проводить семинары, расширять общецерковное добровольческое движение. Уже сейчас добровольцы из Москвы ездят помогать в отдаленные регионы, и эта деятельность будет расширяться. Например, давно идет сотрудничество между Москвой и Екатеринбургской епархией: там также есть региональная организация «Милосердие», мы перенимаем технологии соцработы друг у друга.

Есть удачный опыт, который просто необходимо распространять. Например, в Санкт-Петербургской епархии есть Центр свт. Василия Великого, в котором оказывают помощь подросткам, вступившим в конфликт с законом. Молодые люди имеют выбор: они могут пойти в колонию, а могут остаться в центре, в котором Церковь устраивает их жизнь под неусыпным присмотром воспитателей. С 2000 года в центре прошли реабилитацию 86 подростков, впоследствии только 12 из них совершили повторные преступления. Процент рецидивов среди подростков, прошедших через государственные исправительные учреждения для несовершеннолетних, значительно выше.
Можно широко использовать опыт московского добровольческого движения: почти тысяча добровольцев службы «Милосердие» ухаживают за одинокими людьми, опекают многодетные семьи, помогают в интернатах, детских домах. Меньше чем за четыре года московское православное движение «Милосердие» выросло с двадцати до тысячи добровольцев. Это важный опыт. Также надо изучить и распространить опыт лучших православных детских домов, надо наладить обмен опытом между сестричествами, которые пока в основном разрознены, за исключением, может быть, православных сестричеств Беларуси, объединенных в Союз сестричеств.

Кроме того, в планах работы отдела — налаживание эффективного взаимодействия с государственными социальными службами и учреждениями. Очень многие из них, особенно в глубинке, нуждаются в помощи и настроены на сотрудничество. В будущем мы планируем совместно с МЧС наладить службу быстрого реагирования на чрезвычайные ситуации: события последних лет показывают, что многие пострадавшие при терактах или при чрезвычайных обстоятельствах хотели бы пообщаться не только с психологом, но и со священником. Это взаимодействие будет полезным и государству, и Церкви. Работники государственных учреждений должны знать, как и откуда пригласить священника к больному, к умирающему, к одинокому человеку, а храмы должны иметь возможность поддерживать контакты с соседними больницами, интернатами, приютами. Я считаю, что необходимо закрепить за каждым храмом окормление ближайших к нему социальных и медицинских учреждений. Наши добровольцы и сестры милосердия могут делать то, на что не хватает возможностей у государственной социальной машины: могут дать индивидуальный, личностный подход к помощи нуждающимся больным, одиноким.

Что касается финансирования социальной работы Церкви, то сейчас, в период кризиса, надо привлекать массовых, но некрупных благотворителей. «Понемногу от многих» — на таком принципе уже больше года строится работа созданного нами в Москве для поддержки церковных социальных инициатив Общества друзей милосердия, и пока ни один из проектов мы не свернули, хотя приходится очень непросто.

Должны быть общецерковные благотворительные программы, привлекающие обычных людей: по 100, 200, 300 рублей — это всем доступно. Важно объяснить людям, что даже такие небольшие пожертвования могут спасти жизнь, спасти настоящее дело, если регулярных жертвователей много. Имеет смысл перенять зарубежный опыт: например, в Польше действует общецерковная православная благотворительная организация «Елеос», вместе с католической «Каритас» и лютеранской «Диаконией» они проводят акции в масштабах всей страны. Всем жителям там известна и понятна, например, Великопостная неделя милосердия, и мысль о том, что надо жертвовать хотя бы понемногу на добрые дела, ни у кого не вызывает удивления. Надо также более широко использовать государственные и негосударственные гранты: многие церковные начинания достигли такого уровня, что имеют хорошие шансы на грантовых конкурсах.

Вся эта работа немыслима без тесного взаимодействия с епархиями, с епархиальными отделами по церковной благотворительности и социальному служению.
За последние годы церковная социальная деятельность расширилась настолько, что теперь почти в каждой епархии существуют десятки учреждений благотворительности. Теперь количество должно перерастать в качество.

Святейший Патриарх благословил наличие в каждом московском приходе социального работника, который бы организовывал социальную деятельность. Конечно, если есть возможность, такой сотрудник может состоять в штате храма. Там же, где ресурсов для оплаты нет, эти функции может выполнять доброволец. Я сам служил когда-то в удаленном приходе под Москвой. И хотя это была Московская епархия, я добирался до своего храма пять часов, из них полтора часа пешком. И все-таки у нас в общине была какая-то деятельность. Были прихожанки, которые собирали у себя дома тех, кто нуждается в причастии, но не может дойти до храма пешком. Ухаживали за кем-то . Так что и на удаленном приходе можно найти таких людей, которые будут помогать беспомощным. Существуют разные формы привлечения прихожан к социальной работе, это можно делать с помощью сайтов в интернете, объявлений в приходах, бесед, проповедей.

К сожалению, развитию социальной деятельности препятствует наша разобщенность. Но если приход сложился как община, если люди не просто заходят в храм, чтобы что-то получить, а объединены одной жизнью, то, конечно, им легче организовать социальное служение. Дела любви, дела сестер милосердия, скажем в больницах, располагают людей к вере и помогают им увидеть ту Любовь, которая есть Бог. Именно в этой Любви — основа и сила православной веры.

Материал журнала «Церковный вестник»