Законопроект о клеточных технологиях запретит использовать ткани эмбрионов

Ход работы по проекту федерального закона «О биомедицинских клеточных технологиях», и поправки к нему, предложенные Русской Православной Церковью, прокомментировала заместитель министра здравоохранения и социального развития РФ Вероника Скворцова. Закон призван стать главным документом в регулировании применения в России стволовых клеток и уже на стадии разработки вызвал резонанс в обществе и научных кругах.

Клеточные технологии - одно из самых перспективных направлений биомедицины, способное в будущем обеспечить эффективную терапию большого числа заболеваний, в том числе считающихся сейчас неизлечимыми. Вместе с тем, правовое регулирование в области биомедицинских клеточных технологий в России не носит системного характера и имеет ряд существенных пробелов, утверждает Минздравсоцразвития.

«Отсутствие четкого правового регулирования, с одной стороны, не позволяет обеспечить безопасность пациентов при применении клеточных продуктов, с другой стороны – тормозит развитие самих биомедицинских технологий, – отметила заместитель министра здравоохранения и социального развития РФ Вероника Скворцова.

В Русской Православной Церкви был подготовлен перечень поправок к законопроекту о клеточных технологиях. Церковь не выступает против развития клеточных технологий как таковых. «Главная цель наших предложений – обеспечить защиту человеческой жизни как до, так и после рождения», – подчеркнул председатель Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению епископ Смоленский и Вяземский Пантелеимон, комментируя поправки к законопроекту, направленные главе Минздравсоцразвития Татьяне Голиковой.

Проект нового закона запрещает использование тканей эмбриона (плода) для приготовления клеточных линий, входящих в состав клеточных продуктов. В то же время допускается приготовление клеточных линий для производства клеточного продукта с использованием клеток, выделенных из плаценты, вартониева студня пуповины и пуповинной крови человека после нормальных родов.

«Такой подход основан на учете мнения наших граждан, которые обращаются с большим количеством писем в министерство, религиозных организаций, и полностью согласуется с международной практикой, в частности позицией Европейского Союза», – пояснила Скворцова.

Заместитель министра также отмечает, что министерству «известна проблематика» использования суспензий некультивированных клеток и пересадки фрагментов тканей в лечебных целях. Она, по словам Вероники Скворцовой, «не будет оставлена без внимания при правовом регулировании».

Напомним, что в своих поправках к законопроекту Церковь предлагала распространить ограничения, накладываемые законом на использование эмбриональных клеток, также на суспензии некультивированных клеток и фрагменты тканей. «В России известен целый ряд патентов, предполагающих трансплантацию пластов эмбриональной ткани или суспензий некультивированных клеток, непосредственно полученных от абортированных плодов, – говорится в письме министру здравоохранения и социального развития. – Однако данные аморальные технологии остаются вне сферы действия рассматриваемого законопроекта, так как используемый в них биоматериал не подпадает под определение «клеточного продукта».

Запрет на использование эмбриональных стволовых клеток в биомедицинских технологиях не означает запрета на использование других типов стволовых клеток, например, собственных стволовых клеток реципиента – более сложной и дорогостоящей, но и более надежной технологии. Запрет на использование эмбриональных стволовых клеток может стать дополнительным стимулом для развития терапии собственными стволовыми клетками и, как следствие удешевления этой терапии.

«В России клиник, которые работают в области репаративной регенерации собственными стволовыми клетками порядка 10-15, – говорит научный сотрудник биологического факультета МГУ Александр Молчанов. – Сейчас лечение ожогов небольшой площади собственными стволовыми клетками стоит 30-40 тысяч рублей за серию. Институт стволовых клеток человека оценивает рынок терапии собственными стволовыми клетками примерно в 2 миллиона долларов. Рынок может возрасти в несколько раз с принятием закона. А массовость удешевит терапию».

Основой отношения к эмбриону, по мнению Церкви, должно стать его определение как «человека, организм которого находится на стадии развития от зиготы до 8 недель». Соответствующее определение было отражено в поправках к законопроекту. Напомним, что в 2002 году в федеральном законе «О временном запрете на клонирование человека» было дано определение эмбриона как «зародыша человека на стадии развития до восьми недель». Однако этот закон носит временный характер и не проясняет момент начала развития человеческой жизни.

О том, что человеческая жизнь начинается сразу после оплодотворения, говорят представители науки. Заведующий кафедрой эмбриологии биологического факультета МГУ доктор биологических наук Владимир Голиченков неоднократно подчеркивал, что эмбрион «это всегда и только человек» и «ничем другим он не является», а «генетически тождественным человек становится в яйцеклетке, оплодотворенной сперматозоидом, когда появляется зигота - первая клетка нового организма».

«Давно назрела необходимость законодательно оформить то, что есть на самом деле. Жизнь человека начинается с момента оплодотворения. Момент образования уникального генома – это момент возникновения человеческой личности, – считает старший научный сотрудник ВИНИТИ РАН, к.б.н. Нина Соколова. – Нельзя привязывать понятие личности к биологическим свойствам или к сознанию, которое может пониматься по-разному. На протяжении внутриутробного развития физиологические качества развиваются постепенно. Нет скачка в развитии, который дал бы основания полагать, что до него это не был человек, а после – человек».

Ряд международных документов провозглашает, что человеческая жизнь начинается еще до появления ребенка на свет. Декларация прав ребенка применяет понятие «ребенок» к человеческому существу еще до его появления на свет и в своей преамбуле указывает на то, что «ребенок, ввиду его физической и умственной незрелости, нуждается в специальной ох­ране и заботе, включая надлежащую правовую защиту, как до, так и после рождения».

Аме­риканская конвенция о правах человека утверждает: «Каждый человек имеет право на ува­жение к его жизни. Это право защищается зако­ном и, как правило, с момента зачатия».

Конституции ряда стран членов Европейского Союза также признают право на жизнь человека до рождения. Так, Конституции Чешской рес­публики и Словацкой республики провозглашают, что «человеческая жизнь достойна охраны уже до рож­дения». Поправка в Конституцию Ирландии, принятая на референдуме 1983 г., устанавливает, что  государство «при­знает право на жизнь нерожденного ребенка на­равне с правом на жизнь его матери, гарантирует в своих законах уважение, защищает и поддержи­вает настолько, насколько это возможно, своими законами это право».

В октябре 2011 года Суд Европейского союза запретил выдавать патенты на технологии и результаты научных исследований, связанные с разрушением человеческого эмбриона.

С 1 января 2012 году в Венгрии вступила в силу новая редакция национальной Конституции, которая утверждает, что «жизнь зародыша будет защищена от момента зачатия» и запрещает «евгенические методы, нацеленные на отбор людей, а также меры, делающие человеческое тело и его части источником прибыли, и репродуктивное клонирование».

Арсений ЗАГУЛЯЕВ